Происхождение слова смерть

Этимология слова – вопрос, затрагивающий саму идентичность думающего человека. Тем более интересно происхождение слова «смерть», поскольку тема умирания и смерти, наверное, самая волнующая и по-настоящему «темная» тайна из тех, что с древних времен волнуют человечество. Сравниться со смертью в таинственности может только сама жизнь. Однако там, где при упоминании жизни перед нашим мысленным взором предстает бесконечная галерея образов воображения и памяти, смерть ускользает от рефлексии, так как невыразима словами и не визуализируется образами. И превращается в тайну.

Тайна смерти

Тайное осознается как тайна в результате вопрошания. Человек задает вопрос и не находит однозначного ответа. Вопрошаемое становится проблемой. Проблему вертят так и сяк, формулируют по-разному, но ответа все нет. Так проблема постепенно окружается ореолом непроницаемости и загадочности, и со временем становится тайной.

Слово может быть препарировано

Возможно, сама суть тайны – остаться неизвестной до конца. Но ведь и сам процесс вопрошания в попытке постичь тайну и есть часть разгадки, так как даёт возможность обратить внимание на то, каким образом задавались вопросы, обращенные в сторону смерти. И, вместе с вопросами (а, быть может, и предваряя их) – как формировались и облекались в слова связанные со смертью смыслы. Ведь смерть, помимо тайны и того, что скрыто за ее вуалью – это, в конце концов, всего лишь слово. А слово, в отличие от явления, может быть препарировано.

Санскритский корень MRTI + общеславянская приставка «съ-»

Согласно одной из наиболее распространенных версий (этимологический словарь Фасмера), слово «смерть» образовано путем сочетания общеславянской приставки «съ-» и санскритского корня mrti, обозначающего «смерть». То есть, языковой прародитель русского слова «смерть» был куда более безликим и неопределенным.

От прекращения жизни ВООБЩЕ к прекращению СВОЕЙ жизни

По смыслу слово-прародитель скорее соответствовало понятиям «гибель» или «кончина», которые, наряду с родами (появлением на свет) – стали первыми абстрактными понятиями, вошедшими в смысловой лексикон древнего человека. На заре человечества они означали прекращение жизни как таковой – безотносительно к времени и обстоятельствам смерти. Ведь приставка «съ-» переплетает значение «своя» (своя, собственная смерть) со значением «благо, благой», поскольку для человека «свое» интуитивно всегда и есть «благо».

Смерть как смрад

Другая версия происхождения слова, адептом которой был академик Б.А. Рыбаков, связывает «смерть» и «смрад», фокусируясь на самом что ни на есть «физиологическом» смысле смерти. Смерть – это то, что свидетельствуют и фиксируют другие, то есть племя. Смерть – это, прежде всего, смерть-для-других. Смерть, явленная наблюдателям-сородичам картиной погребального обряда путём сожжения и сопутствующим «букетом» неприятных запахов.

Сожжение мертвых как первобытная санитарная норма

Подобное понимание неизбежной кончины члена племени, скорее всего, связано с первобытной кодификацией санитарно-эпидемиологических норм, согласно которым мертвое тело является рассадником болезнетворных бактерий и, следовательно, угрозой для всего племени. А это значит, что от него нужно как можно быстрее избавиться.

Смерть и Смерд – один корень?

Здесь в дело вступает следующая, тесно связанная с предыдущей, версия этимологического происхождения слова «смерть»: смерть как смрад, но иного рода – как густой черный дым, поднимающийся к небу в процессе сожжения тела покойного. Эта версия также предполагает, что слова «смерть» и «смерд» (древнеславянский раб, знакомый нам со страниц школьного учебника истории) – слова однокоренные. Связаны они с древней практикой «со-умирания» – сожжения рабов вместе с их хозяевами, владевшим ими при жизни.